Исполняя поручение Главы государства, Правительство провело в регионах встречи и консультации с представителями деловых кругов, в ходе которых получила одобрение идея дифференцированной ставки НДС: 16 – 10 – 0%, в зависимости от отраслевой принадлежности бизнеса. Напомним, первоначально предлагалась единая ставка НДС в 20%. Эту «триаду ставок» и закрепили в проекте поправок в Налоговый кодекс, рассмот­реть которые теперь предстоит Парламенту страны. Откуда такие «американские горки» и как грядущая налоговая реальность повлияет на состояние отечественной экономики – в интервью управляющего партнёра ТОО «Dasco Consulting Group» Дармена Садвакасова.

– Дармен Канатович, по Вашему мнению, почему Правительство столь экстренно принялось за пересмотр НДС?

– У нас на самом деле возник, образно говоря, пожар бюджета, который длится не первый год. И ежегодно требует по 10 триллионов тенге. В предыдущие два года мы были свидетелями того, как государство продало долю в «КазМунайГазе» и «Казатомпроме» Национальному фонду. Понятно, что это был способ вытащить деньги из него на, скажем так, компенсационной основе. Но так долго не могло продолжаться, бюджетный дефицит должен был быть погашен. А у государства должна быть возможность управлять экономикой через те же налоги .

– Сейчас можно слышать, что для решения проблемы дефицита бюджета нужно просто снизить расходы. Возможно ли это и, главное, насколько эффективно?

– Однозначно снижением расходов нужно заниматься, тем более что сегодня есть вопросы к эффективности использования бюджета. В моем понимании есть три ключевые зоны, где в плане экономии есть большой потенциал.

Первая касается ремонтов: дорог, скважин и всего чего угодно. Есть понятие так называемого межремонтного периода. Это тот период, который между двумя капитальными ремонтами. Когда мы видим замену бордюров или асфальта каждый год, то это означает, что у нас 365 дней условно межремонтного периода.

Тогда как в Германии, это общеизвестно, межремонтный период на эти виды работ должен быть минимум 10 лет. Что означает: компания-подрядчик, выполнившая ремонт, даёт гарантию, что её асфальт или бордюры будут служить долго. В противном случае она сама будет отвечать и восстанавливать все за свой счёт. Что мешает Казахстану ввести такие же требования по качеству?

Вторая зона – различные инвес­тиционные проекты, которые у нас зачастую стоят дорого. Здесь надо смотреть очень внимательно на инвестиции, которые в стране делаются. Так или иначе, думаю, в оптимизации и повышении эффективности инвестиций тоже большой потенциал есть.

Третий вопрос – таможенные функции. Тема уже «бородатая». Историю с Хоргосом знают все. И судя по статистике, она не решается. Приводятся данные по контрабанде или зеркальным отличиям между китайскими показателями импорта⁄экспорта и казахстанскими. Там всё время возникает очень большая разница на миллиарды долларов неучтенных в Казахстане экспортных товаров.

Понятно, что обуздание разгула контрабанды – ещё один мощный источник поступлений в бюджет. Но так или иначе, без повышения эффективности расходования денег добиться повышения налоговой морали будет очень трудно. То есть налогоплательщики только тогда будут увеличивать свою готовность платить налоги, когда увидят позитивные изменения в расходной части и убедятся, что их деньги используются эффективно. А к хорошим переменам каждый член социума подсознательно стремится иметь отношение. Потому что государство на эти деньги не только дороги ремонтирует, оно же платит зарплаты всей бюджетной сфере. В этом смысле у государства должна быть возможность и зарплаты повышать, и инфраструктуру развивать – систему канализации, водопроводов, теплотрасс и прочего.

Если при разрастающемся дефиците бюджета эти статьи расходов начнут сокращать, притом сам бюджет развития останется «на минималках», и государство не сможет построить лишний детс­кий садик или лишнюю школу, потому что нет денег в казне, это будет неправильно. У государства должна быть такая возможность. В том числе и путём пересмотра налоговых ставок. Оно это делает для своего народа, если кто забыл…

– Сейчас Правительство предлагает расширить налогооблагаемую базу, снизив малому бизнесу и ИП порог по уплате НДС до уровня в 15 миллионов тенге. Ваш прог­ноз ситуации: продолжат ли субъекты предпринимательства прежнюю практику сегментирования и дробления бизнеса, чтобы и дальше скрывать доходы?

– А там невозможно дробиться ниже, потому что по большому счету это уже очень маленькие суммы. Получается, в месяц будет выходить по 1,2 миллиона тенге оборота. Есть очень много стран, в которых в принципе нет понятия порога. Любое зарегист­рированное предприятие, любое ТОО, оно по умолчанию уже платит НДС. В Казахстане, если нынешняя налоговая реформа будет успешно осуществлена, останутся два налоговых режима.

Будет режим розничного налога, в рамках которого, если ты работаешь с населением, то ты не платишь НДС, ты не платишь КПН, ты платишь только свои 4 процента с оборота, по крайней мере так обсуждалось до недавнего времени. Здесь, правда, на помощь может прийти местный маслихат и уменьшить налог с оборота до 2 процентов. При этом ты имеешь право вычесть из налогооблагаемой базы фонд оплаты труда, если он превышает, как сейчас Правительство предлагает, более 100 миллионов тенге. В сущности, это все тот же более-менее упрощенный налоговый режим, очень похоже.

Но если ты не работаешь с населением, то есть у тебя нет социальной ответственности, тогда ты работаешь на общественно-установленном режиме: платишь и КПН, и НДС, и это твоя, по сути, налоговая миссия.

– Может ли повышение ставки НДС вызвать рост теневой экономики?

– Может быть, какой-то теневой сектор и появится, не исключаю. Но его развитие будет тормозиться рядом объективных обстоятельств. С кэшем работать не все хотят. Это чревато определенными рисками. И при вводе новой ставки НДС – я о 16 процентах вместо прежних 12 – надо наблюдать за экономикой. Что происходит с бизнесом, с безработицей. Выскажу сугубо личное мнение: по безработице у нас статистика вообще не заслуживает доверия. Давно пора сделать серьёзный пересмотр методологии, потому что у нас сегодня очень большое число самозанятых. А по сути, там есть очень высокая скрытая безработица, хотя официальные цифры у нас – 4,8–4,9 процента. Но это вопрос методологии. Проб­лема в чем? Изменяя налоговую политику, а вместе с ней – политику торговую, инвестиционную, бюджетную, денежно-кредитную, в Правительстве должны видеть, что происходит с населением, как отреагировал рынок труда. Например, в США статистика рынка труда – это ключевой воп­рос. Все смотрят на него, что происходит с людьми, как они себя чувствуют. Если статистика по безработице резко растёт, соответственно, нужно вносить коррективы в экономическую политику. У нас же из статистических данных по безработице не видно ничего. Нет обратной связи.

– Так ли необходимо нам именно сейчас поднимать налоги?

– Если просто сравнивать с другими странами, то НДС у нас ниже. И сегодня опять популярно рассуждение о «кривой Лаффера», которая показывает, что если вы повышаете налоги, то повышается и их собираемость, но кривая имеет форму подковы. И с какого-то момента, если постоянно повышать, собираемость начинает падать. Бизнес начинает прятаться, уходить в тень.

В этой кривой всегда нужно находить оптимальную точку, баланс интересов государства, бизнеса и населения. За много-много лет, по сути, за период независимости Казахстана, у нас сформировался очень сильный крен в сторону предпринимательства. У нас были низкие налоги, низкие тарифы, но при этом в нефтяной стране так и не построили ни одного нового нефтеперерабатывающего завода. Почему? Потому что у нас государством регулируется цена на энергоносители. Сравните с Норвегией, где много нефти, но у них бензин стоит 2 доллара за литр. У нас же годами практиковалось социальное отношение к этому вопросу. Но ни один бизнес не пойдет инвестировать в НПЗ, если у того конечный продукт регулируется и цена на него низкая… Понятно, что, в конце концов, все НПЗ были собраны под началом «КазМунайГаза», по сути государственной компании, и государственная компания стала отвечать за этот сектор. А было бы хорошо, если бы частный сектор пришел и строил НПЗ.

Но это вопрос большой реформы, которую надо проводить пос­тепенно. Мы жили 30 лет в одном режиме, и за год-два это все не изменить. Это долгосрочный, постепенный проект. И очень важно наблюдать, очень важно анализировать, видеть, как развивается рынок труда, как развивается предпринимательская активность.

– То есть этот переходный процесс займет много времени? Не будет ли он чересчур болезненным?

– Любая реформа экономики болезненна. Мы привыкаем к тому режиму, который работает сегодня, но если смотреть объективно, то упрощенный режим налогообложения превратился из временного «антиковидного» инструмента в постоянную историю. Государство же за прошедший период недополучало в тарифах, соответственно, не было адекватных капиталовложений в ту же коммунальную инфраструктуру… Мы становимся свидетелями, как рвутся теплотрассы, происходят аварии на ТЭЦ… Тому примером Экибастуз и Риддер.

Есть риск, что начнут замерзать и другие города, где из-за низких тарифов на электричество, воду и отопление не модернизировались коммуникации.

Сегодня Правительством одоб­рен Национальный проект по модернизации ЖКХ, это важная инициатива, дорогостоящая, но это инвестиция в будущее, она очень важна. И чтобы государство было способно успешно осущест­вить Нацпроект, оно должно погасить дефицит бюджета.

На мой взгляд, реформу нужно было проводить раньше. Сегодня она вызывает сопротивление, потому что никто не хочет посмотреть вперед: снижению дефицита бюджета через повышение налогов нет альтернативы! Все другие способы и пути будут ещё болезненнее.

Понятно, что налоговая мораль, когда бизнес и люди готовы платить налоги, может базироваться только на прозрачности, справедливости распределения и расходования бюджета. Без пост­роения вот этого второго крыла, без настраивания процессов налоговую мораль не поднять. Но в любой здравомыслящей, цивилизованной стране граждане налоги платят добровольно. Не за счёт кнута, а за счёт того, что это, в принципе, и есть твоя социальная ответственность, свидетельство твоего патриотизма.

То, что доходы государства надо повышать – это точно, что расходы государства нужно тратить эффективно – это точно. Вопрос в том, как быстро это будет происходить, и он зависит от всех нас, на каждой точке есть сопротивление.