Создание и становление "ДОМа"
История общественного объединения "ДОМ" началась в середине 90-х годов. Тогда группа граждан, вложивших свои средства в советскую систему долевого строительства, внезапно оказалась без обещанного жилья: после распада Союза программа прекратила существование, а люди остались один на один со своими потерянными надеждами. Поиски ответов и попытки добиться справедливости объединили этих людей в инициативную группу, которая со временем оформилась в общественное объединение.
Поначалу деятельность носила скорее стихийный характер. Люди учились на собственных ошибках: писали письма, обращались в разные инстанции, добирались до Верховного суда. Даже если решения были не в их пользу, этот путь давал главное – опыт, знания и уверенность в том, что коллективное действие способно менять ситуацию. Так "ДОМ" постепенно превратился из собрания обманутых дольщиков в площадку по формированию гражданской активности и правовой грамотности.
Одним из шагов стала работа с обществом и журналистами. Один из самых заметных проектов – "Открытая дверь", поддержанный Европейским Союзом. Его задача заключалась в том, чтобы объяснять сложные правовые и экономические вопросы простым языком, готовить журналистов к профессиональным встречам с чиновниками и помогать им задавать правильные вопросы. В рамках проекта был создан первый в городе независимый пресс-клуб, где представители власти и гражданского общества встречались лицом к лицу. Это помогало делать власть более открытой и позволяло людям напрямую заявлять о своих проблемах.
Однако активная работа не осталась без последствий. В 2008 году налоговый комитет предъявил "ДОМу" претензии, обложив организацию корпоративным налогом и штрафами. Это стало угрозой существованию: общая сумма претензий с пенями, начисленными за время разбирательств, достигла 16 миллионов тенге – неподъемная сумма для общественного объединения.
Несмотря на сложную ситуацию, "ДОМ" не прекратил деятельность. Счета были арестованы, но активисты продолжали работать бесплатно, проводить мероприятия, отстаивать свои позиции в судах и на пресс-конференциях. Дело дошло до Верховного суда и стало знаковым для всего гражданского сектора: примером того, что даже небольшая организация способна отстаивать своё право на существование, если готова идти до конца.
Личная трагедия и путь к теме полигона
Хотя Майра Абенова десятилетиями занималась правами человека, к теме Семипалатинского полигона она пришла не сразу. Все изменили личные потери.
"В тему полигона я пошла не случайно. Я раньше этой темой вообще не занималась, хотя 25 лет занимаюсь правами человека. Я считала, что это бесполезно, потому что Советский Союз развалился, и кого искать? Кто ответственный? Единственное было – надеяться, что никто из твоих не умрет, не заболеет, не нарушится ДНК", – признается она.
Историю семьи не обошли болезни, которые потом Майра Абенова стала связывать с последствиями ядерных испытаний.
"Еще в 1971 году, я тогда только закончила школу, у нас умерла мама. Она два года болела, она не ела. Я всегда говорила: "Мама, почему ты не ешь?". А она была с юмором и всегда говорила, что уже поела. И через время просто от голодной смерти умерла. Ей не было и шестидесяти", – вспоминает Абенова.
В 2013 году неожиданно умерла средняя сестра общественницы, спустя год – старшая. Врачи диагностировали рак молочной железы. Почти одновременно болезнь обнаружили и у мужа Майры Абеновой.
"Когда ей поставили этот диагноз, поставили и моему мужу рак желудка. Он сказал: "Я операцию делать не буду. После операции все равно недолго". Но рак желудка – это не шутки, через год он согласился и ещё полтора года протянул. Врагу своему не пожелаю видеть эту мучительную смерть", – говорит она.
Трагедия продолжилась. После смерти мужа рак лёгких нашли у её старшего брата. Спустя два месяца его тоже не стало.
"Это был семнадцатый год. Тогда многие думали, что я уехала, исчезла из поля, было не до общественной активности. Я помню, Ермак Бидахметович как-то встретил меня и говорит: "Я слышал, вы уехали". А я говорю: "Не дождетесь", – вспоминает она.
Несмотря на утраты, в 2021 году Майра Абенова вернулась к общественной деятельности и впервые напрямую соприкоснулась с темой полигона.
"Я была в Алматы, и просто ноги меня принесли в Академию наук. Захожу, а там какое-то мероприятие "Невада-Семипалатинск". Я видела, что конференции у них разные, но особо не вникала. Но я послушала их, потом что-то во мне начало подниматься внутри", – рассказывает она.
Именно там она впервые открыто заговорила о том, что последствия полигона остаются болезненной реальностью для жителей региона.
"Я попросила слово, встала и говорю: "Я из Семипалатинска. Не знаю, вы закрыли полигон или кто-то другой, но сейчас это не важно. Вы получили звание, известность, а дальше что? 30 лет прошло, Семей в деревню превратился, пыль столбом, мы там как мухи мрем. Давайте что-то делать, хоть покажем, что мы живые еще", – сказала Майра Абенова.
Этот момент стал для неё началом нового этапа – вовлечения в деятельность, связанную с защитой пострадавших от ядерных испытаний и развитием региона.
Конференция и три главных предложения
После эмоционального выступления на встрече "Невада-Семипалатинск" Майра Абенова решила не останавливаться и предложила провести в Семее собственную конференцию, приуроченную к 30-летию закрытия полигона. Для этого она заручилась поддержкой Олжаса Сулейменова и обратилась к акиму Восточно-Казахстанской области.
"Предложила 19 октября, в день последнего взрыва на атомном полигоне в 89-м году, провести конференцию, какие-то выводы сделать. На следующий день организовали мне встречу с Олжасом Сулейменовым. Так с ним легко было говорить. Предложила ему написать письмо от его имени Даниалу Ахметову, акиму ВКО, что мы, общественное объединение "ДОМ" и "Невада-Семипалатинск", вместе проводим конференцию. Придут один раз люди, накормите, библиотеку дайте", – вспоминает Майра Абенова.
Конференция действительно состоялась. По словам Майры Абеновой, она прошла спокойно, но стала важным шагом в поднятии темы полигона. Резолюция, принятая на встрече, содержала три ключевых предложения, адресованных президенту, правительству и парламенту:
- вернуть статус области. По словам Абеновой, за четверть века регион оказался в тяжелом положении, и восстановление статуса было важным шагом для его развития;
- внести изменения в закон о социальной защите пострадавших от ядерных испытаний. При подготовке к конференции Абенова изучила действующее законодательство и была поражена тем, насколько, по её мнению, оно оказалось урезанным;
- разработать программу устойчивого развития региона. Причём при её создании должны участвовать сами жители, предприниматели, учёные и общественники.
В подтверждение своих слов Майра Абенова приводит пример из международной практики. Ей удалось найти резолюцию Генеральной ассамблеи ООН, принятую в 2020 году, где более 190 стран поддержали идею оказания всемирной помощи пострадавшему региону.
"И там черным по белому написано: 193 страны поддерживают специальную резолюцию по Семипалатинскому испытательному полигону. И все эти страны говорят, что нужно всемирно оказывать помощь этому пострадавшему региону. Оказывается, таких резолюций было десяток, а мы о них не знаем, сидим себе, ждём чего-то", – говорит Майра Абенова.
Проблемы законодательства и подхода к пострадавшим
Готовясь к проведению конференции, Майра Абенова впервые внимательно изучила закон "О социальной защите граждан, пострадавших вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском испытательном ядерном полигоне". Именно тогда её поразило, насколько сильно текст документа отличается от изначальных обещаний.
"Готовясь к конференции, я начала читать этот закон, и если сказать, что я была в шоке – это вообще ничего не сказать. На такое длинное название почти никакое содержание у этого закона. За 33 года его существования из него убрали все, что нам вообще обещали", – отмечает она.
Первоначально закон предусматривал, что пострадавшими признаются все, кто проживал или проживает на территории, приближенной к бывшему Семипалатинскому полигону. Однако позднее из формулировки исчезло слово "проживавшие".
"Теперь проживающие и работающие на территории Семипалатинского полигона имеют право на экологическую надбавку к заработной плате плюс экологический отпуск. То есть ты жил здесь столько лет, уехал, допустим, в Астану, у тебя есть удостоверение, что ты пострадавший, но ты не можешь рассчитывать ни на какие льготы, потому что тебя нет в Семее. По логике тех, кто это писал, когда уезжаешь, ты здесь оставляешь свою полученную дозу радиации или болячки, как старую одежду, и уезжаешь белый и пушистый", – рассуждает собеседница.
Изменения коснулись и компенсаций. Если раньше речь шла о выплате за каждый год проживания в размере минимальной заработной платы, то позднее в законе заменили всего одну букву: МЗП на МРП, что многократно снизило суммы.
Не менее болезненно воспринято и лишение пострадавших права на досрочный выход на пенсию.
"Выход на пенсию для пострадавших был: для мужчин – в 55 лет, для женщин – в 50. А сегодня мы такие же, как все. И если посмотреть вокруг, часто до пенсии не доживают", – подчеркивает она.
Новые предложения: не подачки, а возможности
Общественница подчеркивает: подход к пострадавшим от полигона нельзя ограничивать символическими выплатами. Важно менять саму логику – от раздачи денег к созданию условий для развития, считает Майра Абенова. Она приводит пример расчетов: если смотреть на отдельного человека, то надбавки составляют максимум пять тысяч тенге. Но этот механизм работает выборочно.
"Ладно, эти пять тысяч в месяц доплачиваете учителям, врачам, полицейским. С другой стороны: я безработная или самозанятая, или пенсионерка – я не получаю. А почему? Я такая же пострадавшая, как тот же учитель, врач", – отмечает Майра Абенова.
Ещё один перекос, который беспокоит общественницу, – бремя на предпринимателей, которым приходится платить надбавки своим работникам.
"Предприниматель открыл бизнес, 10 человек у него работают. В законе написано, что работающим должны платить. У него возникает ответственность за то, чтобы платить экологические надбавки 10 своим работникам. С какого перепуга? Он сам пострадавший. Даже, допустим, он выплатит эту сумму, что он будет делать, чтобы вернуть их? Раскидает эти деньги на свои товары, услуги. И кому от этого лучше?" – задается вопросом она.
По мнению общественницы, альтернативой должен стать комплексный план развития региона. Майра Абенова предлагает опираться на ресурсы самих жителей и использовать международный опыт и поддержку.
"С идеей создать программу устойчивого развития региона мы предложили ввести в комиссию наших предпринимателей, представителей бизнеса, сельского хозяйства, учёных, чтобы программа была создана с участием тех, кто здесь живет", – говорит она.
По словам Майры Абеновой, именно такой подход – не дотации, а возможности для самостоятельного развития – способен удержать людей в селах, дать им работу и будущее.
Появление "Полигон-21"
После конференции в Семее вокруг Майры Абеновой начали собираться люди, готовые продолжать эту работу. Так появилось новое объединение – "Полигон-21".
"Наши местные бизнесмены, предприниматели обратились с тем, что надо это продолжать и вместе делать. Меня это очень порадовало, потому что все эти 20 лет вокруг меня был вакуум, ко мне боялись подходить, не то что разговаривать. И мы создали отдельную организацию, чтобы полигонные вопросы решать отдельно", – вспоминает Майра Абенова.
Она отмечает, что за короткое время "Полигон-21" удалось вывести тему полигона на новый уровень.
"Я с этим благополучно, я думаю, справлялась, доведя эту организацию до ООН. Допустим, Глобальный экологический фонд уже два наших проекта поддержал. Первый был по исследованию – мы выдвинули 19 предложений в Закон благодаря гранту от фонда Global Greengrants. В начале этого года мы выиграли ещё раз у этого фонда на исследования возможностей использования международных документов. Группа экспертов отработала уже, и на 38 листах мы дали сравнительную таблицу в Закон", – рассказывает она.
Впрочем, в 2025 году Абенова приняла решение выйти из числа учредителей организации.
"В этом году я приняла осознанное решение, что я выйду из состава учредителей. Шутя журналистам говорю: "Что происходит, когда дети вырастают? Они улетают из гнезда"", – говорит она.
Причины этого решения, по словам Майры Абеновой, связаны с разным видением масштабов будущей работы.
"У "ДОМА" и "Полигон-21" нет соперничества. Но если объяснять причины, то просто у нас было разное понимание возможностей и дальнейшей деятельности организации. У части инициаторов были мысли, что нужно решать только свои проблемы, нашей области. Для меня это не масштаб. Масштаб должен быть шире", – подчеркивает она.
Международное сотрудничество
Вопросы Семипалатинского полигона Майра Абенова старается продвигать не только внутри страны, но и на международном уровне. За последние годы организация "ДОМ" смогла наладить прочные связи с фондами, организациями и партнёрами за рубежом.
"Мы продолжаем работу и на международном уровне, налаживаем контакты с Японией, та же недавняя поездка туда. Мы столько лет получаем от них помощь, поддержку, поэтому мы тоже должны адекватно отвечать", – говорит она.
По словам Майры Абеновой, речь идёт не только о материальной поддержке или обмене технологиями, но и о культурном и гуманитарном взаимодействии.
"Нам нужно не просто использовать их технику и ездить по мосту, построенному японцами, но мы должны эту страну тоже знать. Поэтому намерение – не на словах, в Японии и Казахстане открыть дома каждой страны. Это не значит построить дом и сидеть в кабинете, этот дом должен быть наполнен содержанием", – поясняет она.
Майра Абенова подчеркивает, что такие инициативы позволяют не только наладить диалог, но и привлечь внимание к проблемам Казахстана.
По её словам, это часть стратегии: напоминать и внутри Казахстана, и за его пределами, что последствия ядерных испытаний остаются актуальной проблемой.
Сегодняшний день и планы на будущее
Сегодня Майра Абенова вновь руководит "ДОМом" и продолжает отстаивать интересы пострадавших от полигона на национальном уровне. Одним из ключевых направлений стала работа в межведомственной рабочей группе, которая, по её словам, пока не оправдывает ожиданий.
"Буквально на днях я приехала из Астаны. Там у меня была назначена встреча с сенатором Бибигуль Жексенбай, обговорили наши действия в рамках межведомственной рабочей группы, поскольку состав этой группы не удовлетворяет, но и работа тоже. Уже два года прошло с поручения Тамары Дуйсеновой, но министерства в состав группы включили людей, которые никаким боком. Но я вообще-то им говорила, что мы не позволим делать что-то для галочки, у нас нет времени воду лить", – отмечает Майра Абенова.
В состав группы, по её мнению, обязательно должны войти Министерство науки и Министерство обороны, так как многие военнослужащие тоже пострадали от полигона.
Отдельное внимание Майра Абенова уделяет планам по подготовке к 35-летию закрытия полигона, которое будет отмечаться в 2026 году.
"Недавно у нас была встреча с акимом, он меня просил разработать концепцию этого международного антиядерного форума. Концепция черновая есть, но, на мой взгляд, даже самого высокого уровня люди должны подключиться. Когда была в Астане, встречалась с работниками Министерства иностранных дел. Они тоже заинтересованы в этом", – рассказывает она.
По её словам, это должно быть не формальное мероприятие, а событие, способное привлечь внимание не только к памяти, но и к будущему.
"Мы беспечно живем, нам кажется, ядерная угроза где-то далеко – ничего подобного. Земной шар настолько маленький, что это опасно для всех. И каждый по отдельности в этом отношении – сила. Просто для этого нужно самому осознать, что ты тоже отвечаешь не просто за кого-то", – подчеркивает Майра Абенова.
Помимо форума, "ДОМ" планирует и общественные инициативы, которые вовлекают жителей региона. Среди них – творческие конкурсы, образовательные проекты и работа с детьми.
"Первые два года мы проводили конкурсы рисунков, и мероприятие оживилось, и остров сам. А с детьми приходят родители, бабушки, дедушки. Я выносила на обсуждение с областным акиматом разработку творческого конкурса для всех. Тем более наш регион – духовная столица Казахстана, куда ни пойди, то поэт, то писатель, то артист, то музыкант. Появились бы новые произведения литературы, изобразительного искусства, прикладного творчества", – говорит она.
Сила в том, чтобы не сдаваться
История общественницы – это пример того, как личная боль и поиски справедливости могут перерасти в многолетнюю общественную работу. За четверть века её "ДОМ" сумел пройти через множество сложностей, выйти на международную арену и превратиться в голос жителей пострадавшего региона. Сама Майра Абенова говорит просто: организацию можно пытаться закрыть, но её идеи невозможно уничтожить – ведь "из пепла мы все равно воскреснем".
Влад РЕКК
Фото предоставлены героиней пуубликации